За пределами замка - Страница 20

* * *

– Аурелия! Аурелия!

Знакомый голос пробивался сквозь туман уплывающего сознания, теплые руки мягко держали девушку за плечи, легонько встряхивая…

– Я же предупреждал, что тебе еще нельзя туда возвращаться! Это место тоже должно восстановиться! Как и ты сама!

– А как же мне восстановиться без этого места? – тихонько спросила Аурелия. – Куда мне убегать? Это же был мой дом…

Девушка закрыла лицо руками и разрыдалась. Она даже почти понимала в этот момент, как глупо звучали ее слова о доме, понимала, что ее детские рыдания, причитания и жалость к себе – это еще более глупое проявление слабости, чем попытки вернуться в место, которое она сама практически лишила жизни. Понимала, но ничего не могла с собой поделать. Наверное, она просто устала. Устала от бесконечной дороги, от загадок, от вопросов, от чужих ожиданий, от движения вслепую, от упущенных шансов прожить жизнь по-другому, устала забывать лица людей, которые когда-то, как она считала, были ей бесконечно дороги. Эти лица, как кусочки мозаики с чужого полотна, исчезали из ее памяти. Как нечто, чего никогда не было и никогда не будет.

Не понимала она только одного – того, насколько больно Вересу было слышать эти слова, видеть ее такой беззащитной. Не видела почерневшие глаза, плотно сжатые губы. Не чувствовала крепкие заботливые успокаивающие объятия…

* * *

Проснулась Аурелия удивительно спокойной, как будто смыла с себя пыль дороги и сбросила тяжкий груз. Впрочем, это было неудивительно, потому что на улице был уже вечер, и, как оказалось, проспала она почти сутки. Никто ее не будил, на столе стоял остывший завтрак, и горела большая белая свеча, привлекшая внимание девушки. Ее свет завораживал, и полусонное сознание Аурелии уцепилось за небольшой круг белого света, видя в нем какие-то светлые вспышки странных воспоминаний. Причем воспоминаний, которые сама она никогда не переживала… Она ощутила себя кем-то другим, глядящим на эту же свечу где-то совсем в другом месте.

* * *

Белокурая восемнадцатилетняя девушка встряхнула кудряшками и посмотрела в окно, белая свеча перед ней освещала ровным кругом стол и стоящую перед девушкой деревянную глубокую миску с чистой водой. Она как будто сомневалась в том, что собиралась сделать. Но за окном было темно, и девушка не видела знаков, которые могли заставить ее остановиться. Сомкнув руки вокруг посудины с водой, она начала говорить. Мягкий приглушенный голос постепенно заполнял просторную комнату, он как будто оседал на пол и расплывался бархатистыми волнами, набирая мощь.

Подари ветру свою тоску,
Подари небу свою печаль,
Подари морю свою слезу,
Пусть тебе будет ее не жаль.

Слова рождались, сплетались из воздуха, из огня, из воды. Становились чем-то материальным и ощутимым, формировали свой характер, свою собственную волю. Текли по своей собственной траектории. Она сейчас говорила со своим отражением в спокойной чистой воде и отдавала в пространство ту тяжесть, которая скопилась в девичьем сердце, все то, чему не должно было, но нашлось в нем место. Она сейчас мало что помнила о себе до этого момента. Обрывки воспоминаний, дорога, разные размытые лица и отчаянное одиночество… Она чувствовала острую необходимость, какую-то глубинную потребность найти кого-то близкого, и в этот момент ей было совершенно не важно, кто именно откликнется на ее зов.

* * *

Воспоминания тихо текут мимо сознания,
Заполняя пустоты непонимания моего.
И растворяется во мне мироздание
Вестником существования твоего.
Вера с силой извечной своей непреклонности
Все презирает тонкости. Отчего?
Голоса, едва различимые в тиши ожидания,
Просят еще от меня внимания… Для кого?

Слова были явно не ее. Аурелия тихонько вторила чужому эху, доносящемуся из пустоты, тихий голос задавался вопросами, которые сама девушка не решалась озвучить. Чувствуя легкость чужих строчек, щемящую грусть, как будто что-то знакомое и почти родное заполняло ее душу, ее мысли…

* * *

Зачем она это делает? Айя сидела и смотрела на свечу, убрав светлую челку, падающую на глаза, она вновь соединила руки вокруг миски с водой… Как будто читала чужие слова… Почему-то сейчас в голове мелькнула мысль о том, что человека, который был бы ей близок, на свете не существует, и она практически ощутила акт созидания…

Рисуй себе глаза и губы,
Что б быть похожим на людей
Отрежь крыло, живи в разлуке,
И очутишься среди тех,
Кто ждет без крыльев за спиною,
Когда же, наконец, взлетит.
А очутившись там со мною,
Уже не сможешь не любить…

Внезапно вода подернулась рябью, и она увидела мужское лицо. Он внимательно посмотрел на девушку, его пристальный взгляд, казалось, выхватил ее образ из темноты так же, как она выхватывала из окружающего пространства важное слово, и исчез.

Айя еще несколько мгновений всматривалась в воду, но не видела там ничего, кроме своего собственного отражения. Она растерянно сидела перед свечой и пыталась понять, что же только что произошло…

* * *

Аурелия увидела себя перед миской с водой, с поверхности которой только что исчез образ приятного молодого мужчины. Его лицо было ей незнакомо. В следующий миг какая-то сила вынесла ее из, казалось, родного тела, и она застыла позади молодой светловолосой девушки, которая была настолько одинокой, что Аурелии захотелось обнять ее, успокоить. Несмотря на небольшую разницу в возрасте, Аурелия вдруг ощутила себя намного старше, намного сильней этой маленькой девочки. Ей захотелось сказать ей что-то успокаивающее, приободрить. Но вместо этого Аурелия ощутила такое всеобъемлющее одиночество, такую сильную потерянность маленького ребенка, которые сама никогда не испытывала, несмотря на оторванность от родного мира, родного времени и родных, но почти забытых людей.